Бог-Император Дюны - Страница 25

К оглавлению

— Хищник, Владыка?

— Хищник улучшает породу.

— Как такое может быть? Ты ведь нас не ненавидишь.

— Ты разочаровываешь меня, Монео. Хищник ведь не ненавидит свою жертву.

— Хищники убивают, Владыка.

— Я убиваю, но я не ненавижу. Добыча утоляет голод. Добыча это хорошо.

Монео поглядел на лицо Лито, утопленное в серой рясе чужеродной плоти.

«Не прозевал ли я пробуждение Червя?», — усомнился Монео.

Монео боязливо поискал признаки пробуждающегося Червя, но гигантское тело не трепетало, глаза Лито не стекленели, не подрагивали бесполезные плавники.

— Чего же Ты алчешь, Владыка? — осмелился спросить Монео.

— Такого человечества, решения которого воистину окажутся долгосрочными. Знаешь, каково ключевое свойство способности определять свой путь надолго, Монео?

— Ты много раз об этом говорил, Владыка. Это — способность все время мыслить по-новому.

— Изменяться, да. А знаешь, как я понимаю долгосрочность?

— Для Тебя это должно измеряться тысячелетиями, Владыка.

— Монео, даже мои тысячи лет — это всего лишь крохотная светящаяся точка на экране бесконечности.

— Но Твоя перспектива наверняка отличается от моей, Владыка.

— С точки зрения бесконечности любой ограниченный срок короткий срок, каким бы долгим он для нас ни был.

— Выходит, правил не существует вовсе, Владыка? — в голосе Монео прозвучал слабый намек на истерию.

Лито улыбнулся, чтобы снять возникшее в мажордоме напряжение.

— Может быть, одно правило есть. Краткосрочные решения обычно терпят неудачу при долгосрочном применении.

Монео в полной растерянности покачал головой.

— Но, Владыка, Твоя перспектива…

— Время истекает для любого конечного наблюдателя. Не существует закрытых систем. Даже я являюсь конечной матрицей, хоть и растянутой во времени.

Монео резко перевел взгляд с лица Лито на уходящий вдаль коридор мавзолея. «И я здесь однажды упокоюсь. Золотая Тропа, возможно, продолжится, но я кончусь.» Это, разумеется, особой роли не играло. Только Золотая Тропа, ощутимая им в непрерывной последовательности, только она имела значение. Он опять перевел взгляд на Лито, но не прямо на его затопленные синевой глаза. Что, если в этом объемистом теле и вправду скрывается хищник?

— Ты не понимаешь функции хищника, — сказал Лито.

Эти слова потрясли Монео, ведь Лито словно прочел его мысли. Он посмотрел в глаза Лито.

— Ты понимаешь разумом, что даже я однажды претерплю ту или иную смерть, — сказал Лито. — Но ты в это не веришь.

— Как я могу верить в то, чего никогда не увижу?

Монео никогда не чувствовал себя более одиноким и полным страха. Чего же добивается Бог-Император? «Я пришел сюда, чтобы обсудить с ним проблемы шествия… и выяснить его намерения насчет Сионы. Не играет ли он со мной?»

— Давай поговорим о Сионе, — сказал Лито.

Опять чтение мыслей!

— Когда ты испытаешь ее, Владыка? — этот вопрос чуть не все время их разговора вертелся у него на языке, но сейчас, действительно задав его вслух, Монео испугался.

— Вскоре.

— Прости меня, Владыка, но Ты ведь знаешь, как я страшусь за моего единственного ребенка.

— Но ведь другие выжили при этом испытании, Монео. Ты, например.

Монео сдержал волнение при воспоминании о том, как он был приобщен к Золотой Тропе.

— Моя мать меня приготовила. У Сионы нет матери.

— У нее есть Рыбословши. У нее есть ты.

— Бывают и несчастные случаи, Владыка.

Слезы брызнули из глаз Монео.

Лито отвел от него взгляд. Ему подумалось: «Он разрывается между верностью ко мне и любовью к Сионе. Как же это отравляет — беспокойство о своем потомстве. Разве он не видит, что все человечество — это мое единственное дитя?»

Опять посмотрев на Монео, Лито сказал:

— Ты прав, заметив, что несчастные случаи бывают даже в моем мироздании. Разве ты не видишь в этом урока для себя?

— Владыка, всего лишь на этот раз не мог бы Ты…

— Монео! Монео, ты ведь наверняка не попросишь меня вручить бразды правления слабому управляющему?

Монео отступил на шаг.

— Нет, Владыка. Разумеется, нет.

— Тогда доверяй силе Сионы.

Монео расправил плечи.

— Я сделаю то, что должен сделать.

— Сионе нужно пробудиться к осознанию своих обязанностей, обязанностей дщери дома Атридесов.

— Да, конечно, Владыка.

— Разве не эта обязанность возлежит и на нас, Монео?

— Я этого не отрицаю. Когда Ты познакомишь ее с новым Данканом?

— Сперва — испытание.

Монео уставился на холодный пол подземелья.

«Он так часто смотрит в пол», — подумал Лито. — «Что он там только может разглядеть? Не бесчисленные ли следы моей тележки? Ах, нет, это он вглядывается в глубины, в то царство сокровищ и тайны, куда он надеется скоро сойти.»

Монео опять поднял взгляд на лицо Лито.

— Я надеюсь, ей понравится общество Данкана, Владыка.

— Будь уверен в этом. Тлейлаксанцы доставили его мне в неискаженном виде.

— Это успокаивает, Владыка.

— Ты, несомненно, заметил, что его генотип весьма привлекателен для женщин.

— Да, это я действительно замечал, Владыка.

— Есть что-то в этих мягких внимательных глазах, в этом сильном лице и в черных жестких волосах, от чего женская психика, положительно тает.

— Как Ты говоришь, Владыка.

— Ты знаешь, что как раз сейчас он находится с Рыбословшами? — Я проинформирован об этом, Владыка.

Лито улыбнулся. Ну, разумеется, Монео обо всем информирован.