Бог-Император Дюны - Страница 54

«Оно означает тайну и престиж. Оно означает власть. Оно подразумевает дозволение действовать во имя Бога.»

— Сиайнок! Сиайнок! Сиайнок!

Это слово царапало слух Монео.

Они уже основательно углубились в город, почти дошли до центральной площади. Полуденное солнце следовало по Королевской Дороге вслед за процессией, освещая ее путь. Многоцветные одежды горожан ярко вспыхивали в солнечном свете, озарявшем запрокинутые лица стерегущих проход Рыбословш.

Айдахо, шедший рядом с тележкой, встревоженно насторожился, когда началось скандирование, но потом его тревога улеглась. Он спросил одну из Рыбословш рядом с ним, что это слово значит.

— Это слово не для мужчин, — ответила она. — Но иногда Владыка причащает к Сиайноку какого-нибудь Данкана.

Какого-нибудь Данкана! Он уже спрашивал об этом Лито. Ему не нравились таинственные недомолвки.

Айдахо осматривался с любопытством туриста, скандирование отступило в его мозгу на задний план. Ему припомнилось, как, готовясь к исполнению своих обязанностей командующего, он запросил сведения об истории Онна, и испытал такую же странную радость, как и Лито, что город стоит на реке Айдахо.

Они находились тогда в одной из просторных палат Твердыни, в открытом утреннему свету помещении. На широких столах которых, архивариусы Рыбословш разложили карты Сарьера и Онна. Лито въехал на своей тележке на пандус, с которого ему было удобно смотреть на карты. Айдахо, стоя у заваленного картами стола, разглядывал план Фестивального Города.

— Странный проект для города, — задумчиво пробормотал Айдахо.

— У него есть только одно предназначение — публичное лицезрение Бога-Императора.

Айдахо поглядел на сегментированное тело на тележке, перевел взгляд на тонущее в рясе этого тела лицо. Подивился, сможет ли он когда-нибудь легко и просто смотреть на эту странную фигуру.

— Но Фестивали — только раз в десять лет, — сказал Айдахо.

— И Великое Причастие, да.

— И ты просто закрываешь этот город от Фестиваля до Фестиваля?

— Здесь находятся посольства, конторы торговых фирм, школы Рыбословш, службы порядка, школы и библиотеки.

— Какую площадь они занимают? — Айдахо постучал по карте костяшками пальцев. — Самое большее, десятую часть города? — Даже меньше десятой.

Взгляд Айдахо задумчиво блуждал по карте.

— А есть ли другие цели в этом проекте, государь?

— Доминирующая цель — необходимость публичного лицезрения моей персоны.

— Здесь должны быть клерки, правительственные работники, даже простые служащие. Где они живут?

— В основном, в пригородах.

Айдахо указал на карту.

— Это многоярусные апартаменты?

— Обрати внимание на балконы, Данкан.

— Вокруг всей площади, — Айдахо наклонился поближе, вглядываясь в карту. — Площадь имеет два километра в диаметре!

— Обрати внимание, балконы идут ступенями, поднимаясь до кольца верхних помещений, Элита располагается в верхних помещениях.

— И все они могут глядеть на тебя, когда ты на площади?

— Тебе это не нравится?

— Нет даже энергетического барьера, чтобы тебя защитить!

— До чего же я заманчивая мишень, верно?

— Зачем тебе это?

— Есть восхитительный миф, лежащий в основе замысла Онна. Я лелею и распространяю этот миф. В нем говорится, что некогда жил народ, правитель которого был обязан раз в год проходить среди поданных в полнейшей тьме, без оружия, без доспехов. Совершая такую прогулку через окутанную тьмой толпу своих подданных, этот мифический правитель надевал люминесцентный костюм. А все подданные по такому случаю облачались в черное, и на предмет оружия их никогда не обыскивали.

— Но какое имеет это отношение к Онну и к тебе?

— Прямое. Само собою разумеется: если правитель оставался живым после такой прогулки — значит, он был хорошим правителем.

— Обысков на оружие не производится?

— В открытую нет.

— Ты считаешь, люди видят в этом мифе тебя, — это не было вопросом.

— Многие, да.

Айдахо пристально поглядел на лицо Лито, глубоко упрятанное в серой рясе чужеродного тела. Полностью синие глаза встретили его взгляд без всякого выражения.

«Меланжевые глаза», — подумал Айдахо. Но Лито говорит, он больше не потребляет спайса. Его тело вырабатывает столько спайса, сколько ему нужно.

— Тебе не нравится мое святое непотребство, мое насильственно установленное спокойствие, — сказал Лито.

— Мне не нравится, что ты играешь в Бога!

— Но Бог может дирижировать империей, как в музыке дирижер, руководит оркестром. Единственное ограничение моему руководству — то, что я прикован к Арракису. Я должен дирижировать моей музыкой отсюда.

Айдахо покачал головой и опять поглядел на план города.

— А что находится позади высотных помещений?

— Меньшие, для наших посетителей.

— Но им не видно площади.

— Нет, видно. Икшианские устройства проецируют мое изображение в их комнаты.

— А внутренний круг глядит непосредственно на тебя. Как ты входишь на площадь?

— Помост поднимается из центра площади, чтобы явить меня моему народу.

— Они приветствуют тебя? — Айдахо глядел прямо в глаза Лито. — Им это разрешено.

— Вы, Атридесы, всегда рассматривали себя частью истории. — Как же ты смышлен, что понимаешь значение приветствий. Айдахо опять перевел взгляд на карту города.

— А школы Рыбословш находятся здесь?

— Да, под твоей левой рукой. Вот Академия, куда отправили Сиону для получения образования. Ей было в то время десять лет.